Семейный досуг

- Поговори со мной! - сказал мужчина. - Расскажи мне что-нибудь!

Момент был выбран удачно: я только закончила часовое повествование на тему какпрошелдень и набирала в легкие побольше воздуха перед следующим забегом. А тут - всё. На просьбу "расскажи мне что-нибудь" наступила такая же реакция, как на предложение "скажи тост!". Свет в конце мозга померк, звук выключили, галопирующую словесную диарею поимел паралич.

- Мы рождены, чтоб сказку сделать былью! - продекламировала я первое, что нашлось в голове.
- Мда... - посмотрел с сожалением мужчина. - Что это? Новое название дневника?
- Нет. Новым названием я возьму "Здравствуй, жопа!". А лучше - новым именем. Представь, сколько положительных эмоций сразу: загружаешь ты утром свое избранное, а там - Здравствуй, жопа! И день удался.

- А давай лучше ты будешь писать стихи, - не унимался мужчина. - Как в той книжке, помнишь? "Когда ласкать берешься член..."
- Хуй, - застенчиво поправила я.
- Ну, не важно. Это цензура. Придумай что-нибудь и ты! - И продекламировал сочиненное на ходу двустишие: "Стемнело. Как вороньи гнезда // Смотрели на меня их ..."
- Я не умею.
- Выключи мозг!
- Он в режиме нон-стоп.
- Ну хоть одностишье!
- Я ласкал ваши сиськи и обе левые.

Мужчина замолчал и внимательно на меня посмотрел. Потом с сожалением. Потом с такой же жалостью, с какой Лорка смотрел бы на Маяковского. И вздохнул.
- Пойдем ото чаю попьем...

---

*

А головная боль сегодня в жопе. ©

---

Месяц назад в Харькове в сумерках наблюдала чудную картину: по пустому троллейбусу ходил мужчина с огромным воздушным шаром и пытался выйти. Проталкивал его вместе с водителем и кондуктором в разные двери, но шар обратно спружинивал. Минут пять смотрела на их интересные манипуляции, но шар не выпускал заложников. Все интересно сейчас, то ли мужчина с шаром так и входил, заталкивая, то ли в салоне надул. И чем кончилось, интересно.

---

Ретроспективное, школьное.

Вот говорят: "вначале было слово...". Не знаю у кого как, но у меня вначале бывает цель. Нет, не так: Цель. Она медленно и коварно зарождается в еще невоспаленном ею мозгу и начинает свое черное дело, чтобы потом ехидно хихикать над последствиями в укромном углу.

Лет десять назад мне захотелось на кухню полочку. Идея о полочке была так же неотступна, как мысли о беременности во время задержки, и выносив ее два дня, я приступила к делу. Полочка нашлась легко, как и молоток, дело оставалось за малым: ее надо было прибить к стене. И тогда в неотягощенной мужчиной семье я нашла гвоздь. Нет, снова не так: Гвоздь. Даже Гвозди, целых два. Минут десять, свесив набок язык, я сосредоточенно пыхтела, вбивая их в стену, и - вуаля! - полочка была готова.

Вдоволь полюбовавшись на творение своих обоих левых грабель рук и заставив полочку чем-то нужным, я ушла на заслуженный отдых в комнату. Вы все еще ждете развязки? Правильно. В комнате, с другой стороны стены, очень симпатичненько торчало два острия гвоздя среди вырванных с мясом обоев. А на диване лежали остатки стенной штукатурки. Слову "бляяя..." меня научили многим позже на работе, потому тогда я сказала всего лишь "твайумать!" и расстроилась. Процесс с дырами в стене оказался необратим. Мне оставалось с нетерпением ждать с работы маму и жить два часа.

А вы говорите "тяжелое детство, деревянные игрушки, прибитые к полу...". Вот оно, с гвоздями-сотками и молотком наперевес, истинное детство, так и не успевшее закончиться в пятнадцать лет.
Еще год на том месте красовался ковер, позорно скрывая следы моего интеллекта, пока наконец мы не сделали ремонт. В общем, какие-то плюсы в этой ситуации все же нашлись.

Но мне, спустя много лет, подумалось другое.

Но мне, спустя много лет, подумалось другое.

У меня, как и у любого среднестатистического ребенка, были в школе уроки труда и физкультуры. Я не посягаю сейчас на математику, биологию и географию - упаси Господь, меня съедят, и скорее всего без соли и гриля. Но скажите, зачем мне сейчас умение прыгать через козла или лазить по канату? Из всех заданий жизненно важными оказались только бег на длинные дистанции от озабоченного мужика с маленькой пипиской, прыжки в динну - чтобы сейчас перепрыгивать лужи, да метание мячика в тренера - чтобы сейчас "а вдруг попаду?", когда лень подниматься. Да еще третья четверь, где аэробика и растяжки, чтобы в будущем освоить камасутру.

Из уроков труда мне реально запомнился только рецепт капустного салатика. Ну тот, где капусту мелко нашинковать, посолить, залить маслом и есть. А кулинарить я начала лет на пять раньше уроков труда, впервые сотворив чудный яблочный суп. Именно суп, а не компот. Потому что находился он в разделе поваренной книги с названием "Супы", и автором явно был мужчина, потому что логика убийственна. К счастью, источник этих кулинарных шедевров утерян.

Так вот, в то время как мальчиков учили забивать гвозди и делать подсвечники, мы, девочки, обмеряли свою талию и бедра после свежесготовленных эклеров и шили то, что потом ни одна из нас в здравом уме не носила. Зато все очень долго смеялись. Или занимались другой какой хней типа изготовления гербариев. Вот поэтому к двадцатипяти годам у меня созрела мысль о том, что тотальное разделение по гендерному признаку на уроках - лажа. Девочки тоже имеют право знать, как забивают гвоздь. А мальчикам нужно хоть раз в жизни приготовить капустный салатик вдруг им понравится?

Кроме методы забивания гвоздей девочкам просто необходимы уроки о внутреннем устройстве автомобиля. Не спрашивайте зачем. Если ты умеешь правильно забить гвоздь и знаешь, как называется "эта маленькая блестящая штучка, которая делает фыр-фыр", то все лучше, чем гоп через козла или жопой в мокрый песок. Жизненнее, что ли.

А для тех, кто будет прогуливать эти важные уроки, ввести уроки ликбеза по минету. Можно факультативно, но обязательно с достижением мастер-класса.
Хоть что-то одно в жизни да пригодится.

---

Во мне поселился страшный зверь. Какая-то смесь укуреного верблюда и бешенного хомячка. Мой мужчина одел каску и спрятался в окопе. Но и оттуда ему приходится вылазить, сгребать меня в охапку и баюкать.
Меня вторые сутки жестоко бьет пмс.
Вчера он выбил из меня блондинку. К осени я получилась какая-то золотисто-рыжая, ну не совсем рыжая, но мне нравится, подлецу-то все к лицу, но у меня одна проблема. Я не узнаю себя в зеркале. В ванной рассматриваю отражение и подолгу медитирую раскачиваясь. Наверно, в эти минуты в мозгу проносится какая-то мантра, но я ее не запоминаю, мозги я не красила и пока не проапгрейдила.
Меня пугает другое, я не могу к себе привыкнуть. И не только я. Случайно встретив меня в комнате, мужчина долго рассматривает мою голову и молчит. Снимает каску и чешет макушку. А потом находит мои глаза и восклицает "а! это ты!".
Своему отражению в зеркале я говорю "кто здесь?!". Мне все-таки кажется, если блондинка, то это уже навсегда, и временный камуфляж только лишнее, но пережить можно.

---

О Писе, Моне и о погоде.

Осень для меня пришла также неожиданно, как для коммунальщиков начало отопительного сезона. То есть теоретически это все было возможно, но на практике оказалось как всегда не вовремя и не в тему.
У нас везде и насовсем отключили лето. Еще в четверг я уезжала из плюсдвадцатипяти, а уже через восемь часов в Харькове оказалось +10. И я такая модная в босоножках и легкой кофте, а вокруг все такие странные в сапогах и теплых куртках и в колготках под джинсами. Я пока шла к метро, все смотрела на них и пальцем у виска крутила. "Вот идиоты!" - думалось голосом товарища Сухорукова. И пока на остановке стояла, изображая синего пупырчатого советского бройлера, тоже на них смотрела. Но уже как-то с завистью.

И к утру, как ни странно, не потеплело. Идиллию первой чашки кофе и сигареты у окна нарушал только дождь и все те же +10. И то, что мокрые босоножки за ночь не превратились в сапоги хотя бы Пазолини. Фея моя опять в пьянках и загуле. И вместо кареты тыква, да в придачу клубок из сплетенных змей, из которых надо выудить целые колготки. Целые колготки спустя целое лето! Режиссер, спецэффекты и ехидный смех за кадром!

Но это все неважно. Важно то, что у меня теперь есть модная сумка цвета вырви глаз, зонтик с картиной Моне и Пися. А Пися - это вам не хухры-мухры. Пися не только друг семьи, но уже и член ее же. Вы спросите, почему Пися? Пися пингвин, а разве можно пингвина назвать каким-то Кешей? Пися прикольный, у него внутри мелкие мягкие шарики, а сбоку крылья. В общем, детский сад вторая группа и я тащусь.

Тыц

---

От осинки не родятся апельсинки... ©

Мир издевается надо мной и ставит эксперименты. В то время как я флегматично плыву сонным ежиком по реке, напевая под нос "и скучно, и грустно, и некому морду набить", мир использует меня в собственных корысных целях. Все, все будто сговорились.

- Доця, - говорит мама. - Надо груш натрясти. Да и яблоки поспели.
И доця послушно, даже с некоторым садомазохистким удовольствием лезет на дерево. А по деревьям она, надо сказать, лет пятнадцать не лазила, только в детстве за чужими абрикосами, за что была раза три безжалостно деревом скинута, но они того стоили. И вот, значится, лезет она в сумерках на последнюю грушу. Обнимает ее как родную и давай из нее душу вытряхивать. Листья падают, ветки какие-то, даже один раз душа упала, отряхнулась и в соседних кустах настороженно спряталась, а груши будто гвоздями прибиты. Тут и мама подошла, чего, говорит, ты там делаешь в темноте да на абрикосе?
- На абрикосе?.. Известно, чего, - отвечаю, - груши, сцуко, трясу.
- Ааа. Ну и как?
- Странно, но почему-то не падают.
Слезла, поплевала на руки и на истинную грушу полезла.

А с мышью, думаете, все так просто закончилось? Как же. Похоронили мы первую со всеми почестями в мусорке, поставили новый капкан. Пришел вечером мой мужчина домой, - ой, говорит, поймалась!
- Правда? - спрашиваю, а сама за косяк подальше прячусь.
- Правда-правда. Смотри, какая она, буэ, миленькая!
- Да нет там ничего!
- Ну посмотри! - настаивает мужчина. - А то ведь я не слышал никогда, как ты визжишь.

И уж так я старательно всматриваюсь, а нет ничего. И вдруг - бац! увидела. Взвизгнула и у противоположной стенки в один прыжок была. Смотрю на мужчину круглыми глазами, а мужчина за сердце держится. Ну, тебя, говорит, с твоими экспериментами! Так и до инфаркта недалеко.
Я, наверно, и в пожарной охране по совместительству могу. Вместо сирены. Зато мышей больше нет. Поди, уничтожились ультразвуком.

---

"Давай, просвещай меня, телевидение" ©

Народ у нас настолько впитал с молоком матери золотое правило "о мертвых либо хорошо, либо вообще никак", что когда по телевизору хвалят кого-то из знаменитостей, то сразу рождается подозрение, что человек умер. Включаешь новости, а там минут пятнадцать - речи, речи. И знакомые, и близкие, и недруги соловьем распинаются. И какой хороший человек, и рубаху последнюю отдаст, и коня на скаку, и старушек через дорогу. Вот как с Ельциным. Ельцину ничего и не оставалось, кроме как умереть, иначе он таких слов о себе никогда бы и не услышал. А уж как хоронили, - на бис каждые полчаса закапывали показывали.

Вчера включили с утра новости, а там - о Кобзоне.
- Смотри, мужчина, - говорю, - кажется, все. Кирдык башка, Кобзон умер.
А нет, не угадала. Иногда у знаменитостей и дни рождения случаются, не все ж плохое. И даже отличия сразу нашлись: если деньрожденья или другое празднество, то пленка обязательно запорется. Но ассоциации нерушимы оказались: три раза новости смотрели, а от ощущения эпитафных речей отделаться не могла.

---

Порой сидишь вот так с мышью в одной руке и соленым огурцом в другой и ничего не складывается, не пишется, не читается. Всплывает прочитанная у кого-то строка "я ежик. я упал в реку" и все становится на свои места. Ты - ежик. Ты упал в реку.

Я на днях смотрела рекламу, в коротой на желудок ставится зажим, чтоб меньше влезло. У меня такое ощущение, что у меня зажим то ли в мозгах, то ли в пальцах и обратный процесс: из меня не выходит и строчки. Зато очень хорошо входит. Банка соленых огурцов, например.
Мне, наверно, надо пожаловаться и писать всю эту фигню, чтобы стало наоборот.

---

Фотофлуд

Не знаю как у вас, а у нас вчера был штормовой ветер и довольно прохладно. Поэтому мы воспользовались прекрасной погодой, ушли подальше от цивилизации - к реке, холмам и чудным сиреневым цветам, название которых покрыто тайной, и немного побаловали.

+6 ~500 Кб

@темы: ню, Фото

---

Дед.

- Дед, а поехали с нами на море! - - позвали однажды внуки.
Дед долго сопротивлялся. Придумывал отговорки, или отмалчивался, или шутливо заканчивал разговоры: "да че-ж я там не видел-то?". Неохотно представлял, как сменит тихую затененную комнату на чужие стены, тарелку борща с хлебным мякишем - на непонятную столовскую похлебку, а в привычный размеренный день войдет суета и новый порядок.
- Дед, ну охота тебе одному сидеть? Две недели-то, - не сдавались внуки.
Вот одиночество деда и пугало. Прожил бы он эти две недели без них, куда делся, и словом не попрекнул бы, а как представлял себе тишину да чай в одиночестве - так, кажись, не то что на море, и дальше поехал бы.
- Ваша взяла, разбойники! - сдался он.
"Может, в последний раз, - подумал про себя. - Ведь на небе только и разговоров, что о море..."

Через неделю, собрав лишь самое необходимое - чтобы нести самому - дед садился с внучатами в поезд. А когда погас в вагоне свет, переоделся в домашнюю мягкую одежду, аккуратно развесив на плечиках "парадное", спрятал туфли под лавку и опробовал на мягкость сбитый комьями матрас. Напряженный день дал о себе знать: через пять минут дед уже спал. Спал чутким старческим сном, закончившимся, по привычке, уже через часа четыре. Он давно привык высыпаться до рассвета. Остаток пути дед слушал перестук колес, вагонный шорох и похрапывание своего соседа. Сосед был толст, неряшлив и деду не нравился.

По приезду поселили деда на застекленной лоджии. Молодые оставили за собой примыкавшую к ней комнату. Во второй комнате жила хозяйка, моложавая бездетная женщина лет под пятьдесят, бывшая жена бывшего главы города. С первого момента заселения хозяйка четко оговорила порядки проживания и подстелила газетку под начищенную дедову обувь, которой тот в душе гордился. Провизию твердо указала снести на кухню по раз и навсегда отведенным местам, а двери в комнату закрывать воспрещалось. Окна на лоджии были защелкнуты намертво. Что и говорить, хозяйка деду не понравилась. Особливо когда в шесть утра следующего дня громко скомандовала "подъем"! на всю квартиру. "Тише ты, дура! молодежь побудишь!" - чуть не гаркнул с лоджии в ответ дед, да сдержался. "Молодежь" со вздохом укрылась с головой одеялом и заснула дальше. Через полчаса все-таки всех насильно подняли. Завтракали они под все тем же пристальным взглядом.

Впрочем, взгляд этот на протяжении всех двух недель ежеминутно ощущался дедом. И когда он глядел из окон своей лождии, то чувствовал его спиной, и когда готовил чай для внучат на кухне, то казалось, находился под неусыпным присмотром: куда сахар поставил, откуда насыпал чай, и даже пророненные крошки, казалось, смотрели на него с укоризной. Лишь в туалете, совмещенном с ванной комнатой, он отдыхал от неусыпного контроля, но и тут чувствовал его присутствие: постиранные и повешенные им носки через время перемещались в другое место. А нижнее белье и вовсе исчезало из-под прищепок и обнаруживалось совсем не там, из-за чего дед несказанно раздражался: белье было для него чем-то настолько интимным, что прикосновение к нему чужих рук заставляло клокотать все внутри. Разговоры же и объяснения ни к чему не приводили: хозяйка разводила руками и отвечала "я хотела как лучше...".

Море деду не то чтобы нравилось, но он был готов с ним мириться. Не нравились ему толпы отдыхающих, густо устилавшие пляж, да свое собственное худое, покрытое морщинистой кожей и старческими пятнами тело. С последним дед примириться не мог и, промучившись на пляже два часа, одевался и уходил с пляжа в тень парка. Там он вдыхал густой и тягучий запах прелой листвы и застарелый кашель оставлял на время его легкие, и дышалось ему как в молодости, легко и свободно. Он бы, может, был счастлив в такие минуты, если бы помнил - как это, да если была бы рядом его комнатушка с привычным продавленным диваном, да теплый свет абажура на кухне и знакомые чашки в красный горох. И если бы не было этого неусыпного взгляда цербера в съемной комнатушке.

Спустя две недели они ехали обратно. Загорелая молодежь попивала вино из вагонных кружек с железными подстаканниками и довольно вспоминала состоявшийся отдых. Из-под полки вкусно пахла спелая дыня, ее перебивала лаванда и все мешалось со стойким запахом вагона, рождая едкий и тяжелый аромат. Дед дремал у окна, поминутно грозясь поймать носом стол.

Еще спустя день из машины выгружали багаж. Дед первым открыл дверь и вышел навстречу знакомому двору и лениво растянувшимся по лавкам кошкам.
- Тьфу, - сплюнул он в сторону чемоданов и посмотрел на свои окна. - Будто пятнадцать суток отсидел.

@темы: Рукоблудие

---

Что-то не получается у меня завтракать под Парфюмера с Напильником. Придется с куском колбасы у раскрытого окна стоять.
Дворники второй день метлами машут: намедни дождик прошел. Маааленький такой. Много веток с деревьев сорвало. Листьев вдвое меньше стало. Град с перепелинное яйцо был. Стекла в машинах побил и из крыш решето сделал. Трубы дрожали и гудели, в окна будто камни кидали. Люди с черепно-мозговыми. А нечего по ночам без каски ходить. А так - ничего особенного. Маааленький такой дождик. К вчерашнему утру уже почти все трупы убрали.

---

Мышь

Все началось с того, что вчера у меня издохла мышь. То есть она еще двигалась, да и сейчас шевелится, если в нее потыкать палочкой, но толку-то?..
Впрочем, нет. Все началось намного раньше.

Однажды теплым летним вечером мы с мужчиной пили на кухне. Кажется, чай. Но не суть. И тут за стенкой поскреблись. Сначала тихо, как бы на пробу, потом уверенней. Соседи, - подумали мы, и шорох затих. Через полчаса звук повторился. И снова. Таки соседи, - решили мы. Верить в сожительство мыши совсем не хотелось. Но соседи упорно грызли стену даже глубокой ночью.
И мы купили мышеловку.

- Ты боишься мышей? - по дороге домой подозрительно спросил меня любимый.
- Ха! - смело ответила я. - Мыши - это милые маленькие животные. Чего их бояться!
- Ну-ну. А ты их вообще видела? - скептично посмотрел на меня мужчина и пошел ставить мышеловку.

Двое суток мы ждали добычу. За стенкой все так же скреблись. Наживка из колбасы грустно подсыхала в одиночестве.

А вчера вечером мышь издохла. Но почему-то не та. Сначала у нее отказалось работать колесико. Потом стали западать кнопки. Потом я так усердно и периодически била ею об стол, чтобы скролл стал на место, что нечаянно удалила хорошего человека из избранного. И не заметила. Так что если вам прийдет от моего имени спам, письма счастья или посыл в пешее эротическое, то знайте - это не я! Это мышь. И она наказана.

Вот с этого все и началось.
А сегодня я убирала мусор. Боже, как я визжала, аж сама удивилась. В дополнение к вчерашней потере в мышеловке лежало серенькое несчастное тельце. Понимаете, они такие хорошенькие и забавные. Но когда живые! А как назвать это - я не знаю. Это ужасно. Мне ее очень жаль, но когда я на нее смотрю, то снова хочется визжать и подпрыгивать. Поэтому я на нее не смотрю и задвинула ведром подальше. Наверно, это заложено генами всех поколений женщин, боящихся мышей. Я их понимаю. Страшнее мыши зверя нет.

---

Это такое счастье - поесть после двух суток вынужденного почти голодания. Такое маленькое, стесняющееся и глупое счастье.
Ноги сами подвели к Макдональдсу, глаза выбрали двойной чизбургер, а руки сами по себе отдали деньги. И только присев за столик, развернув бумажку и любя посмотрев на булочку, котлету с огурчиком и плавящийся желтый сыр - только тогда включился мозг и сказал:
- Здравствуй, мой маленький холестериновый дружок. Скоро мы будем вместе.

И всякое здоровое питание, фрукты-овощи и полезные продукты идут лесом. Из меня не идет на выход счастье при виде груши.

Я лишь одним озадачиваюсь по чужим рассказам - когда же в них успевают плевать? С трудом верится, что на этот непрекращающийся конвейер у работников хватает слюны.

---

Поразительные мужчины

Сложно быть молодой девушкой, когда рядом временно нет любимого мужчины. В дороге к тебе так и тянутся водители междугородних автобусов, рассказывая на полустанках байки и интересуясь между делом семейным положением. Я против водителей ничего не имею и охотно слушаю их рассказы - они видели и могут рассказать много интересного. Порой у них даже есть любимый мной волжский акцент, от которого невольно появляется улыбка.
В Харькове же ко мне тянутся исключительно мужчины поразительные. Поразительный мужчина либо имеет спортивный костюм и короткий ежик, либо золотые зубы во рту, а в глазах - "Я - Властелин мира", либо является хозяином магазина секонд-хенда, открывшегося четыре дня назад. Иногда еще попадаются мажоры в джипах или хачи в иномарках, но я до сих пор не возьмусь утверждать, кто хуже.

- Хотите тортика?.. - спрашивает меня сосед в маршрутке и кивает на перевязанную коробку, стоящую на коленях. А я не могу не буквально, и тут же представляю поедание тортика в маршрутке и руками. И пока сосед рассказывает о сложной судьбе и дочке в Германии, давлюсь от хохота.
- Вы заходите в мой магазин, я буду ждать! У нас каждый день новый завоз, все очень дешево и почти новое, - говорит он, а меня снова разбирает смех, но я киваю головой: обязательно. - Давайте я телефон свой оставлю, приедете в следующий раз - я встречу.
- Ага, - говорю, - только я с кузнецом приду мужем обычно езжу.
- А вы без мужа приезжайте! - не сдается секонд-хендовый магнат.
И воображение услужливо подсовывает мне картинку его разговоров с женой: дорогая, зачем тебе магазины в центре, зачем тебе распродажи, зачем тебе даже Барабашовский рынок - ведь у нас есть секонд-хенд! Приходи на сеновал!

В электричках поразительные мужчины, сверкая отражающимся в золотых зубах солнцем, спрашивают "свободно?" в пустом вагоне. Бухаются напротив, закинув ногу на ногу и на мою сумку и достают мобильник.
- А время не подскажете? Десять минут?.. А точно не одиннадцать или девять? Мне нужно точное время! А что такое "экстренный вызов"? А число сегодня какое? А месяц, день недели? Что вы говорите, и правда 2007 год? А давайте я вам ногу почешу!
- Руки убери.
- Мы с вами, кажется, на вы... на ты... на ты не переходили!
Так поразительный мужчина становится мужчиной парадоксальным.

Когда я рассказываю об этом любимому мужчине, он говорит:
- Так, затерявшись в толпе, мимо нас и проходят не встреченные нами судьбы.
- Лично мимо меня проходят стройными рядами только посланные мной на хуй, - жалуюсь я.

За это время я поняла, что для того чтобы к тебе подошел нормальный парень, а не наглое самоутверждающееся чмо, надо смыть косметику и маникюр-педикюр, забыть про парикмахерскую и одеться поскромнее. Диплом лучше тоже спрятать подальше, рот открывать для восторженных эмоций, а не умных слов и ни в коем случае не шутить самой. И тогда нормальный мужчина перестанет тебя бояться, и даже, возможно, захочет приютить под своим крылышком и сделать из тебя человека.

*

А так как это все для меня фантастически сложно, отказываться от себя-любимой ради ничтожного образа я бы не смогла и уже через полчаса задавила бы башорговскими шуточками специфичным юмором массой, то...
Мужчина, я так рада, что ты у меня есть! Ведь иначе кому бы я такая красивая и в белом пальто была нужна?))

---

Небо. Море. Облака. ©

Я хотела показать тебе море. То, каким его знаю я.

Первую невесомую дымку вдали, за кипарисами и зелеными спинами гор, когда непонятно, где кончается небо и начинается вода.
- Смотри, небо в море опрокинулось!.. - сказала бы я. И ты улыбнулся бы, - я знаю, - не тому что за окном, а моей улыбке. Ведь у меня такое важное перед нами задание: показать тебе море. То, каким его знаю я.

Первый вечер у кромки воды и перекатывающие гальку волны. Белые брызги, взрывающиеся у ног и Млечный путь, утопающий одним концом в море. Я хотела показать тебе теплую темную воду, шекочущую пятки прибоем и греющую тело - на глубине. Чтобы выйти из моря и закутаться вдвоем в одно большое махровое полотенце, согреваясь дыханием и теплым вином. Я хотела показать тебе море, а дальше ты бы придумал сам.

И этот неожиданный почти тропический ливень, несущий потоки с гор, - знаешь, как падает он из туч? Стеной из крупных капель, натягивая нити между небом и морем - и кажется, будто наоборот, будто море поднимается вверх. А с другой стороны - радуга и нет сизых клубящихся туч. И под пляжным большим зонтом вдвоем нестрашна непогода. Я хотела показать тебе море, а дождь не спрашивает разрешения, и ты увидел бы его сам.

С катера всегда другая вода. Глубокая сине-зеленая, с отблесками солнца, кружащими чайками над и дельфинами на горизонте - днем. Маслянистая и тягучая, окаймленная огнями набережных - ночью. И горы с мистичными контурами, и ветер в лицо, если стоять на носу корабля. И черное небо со стершимся горизонтом и переблеском созвездий.
- Звезда пролетела! Загадала?..
- А ты?
Я хотела показать тебе море и эти две прочертившие небо звезды, чтобы загадать можно было поровну.

И лазурь последнего дня. Тихое, спокойное, нежное море и солнце после дождя. Земфира и "Бесконечность" из раскрытого окна. И белая шторка по ветру. Грусть от расставания с морем и от неслучившегося - с тобой. Я хотела показать тебе море, то, каким его знаю я, но вместо этого снова рассказываю взахлеб.

"Я так боюсь не успеть хотя бы что-то успеть..."

И у нас еще будет море.

@музыка: Земфира - "Бесконечность"

@темы: Идеалы, Рукоблудие

---

О дураках, дорогах и возвышенном.

Кстати сказать, на любимую тему дураков и дорог. Я бы запретила мужчинам делать две вещи.
Для начала - изобретать тротуарную плитку. Мужчина сможет оценить всю прелесть швов между плиткой, только если туда попадет и застрянет его каблук. Шпилька, мужчины, шпилька. Вы слышите? Если вы думаете, что созданный вами образец плитки прекрасен, что Фудзияма в солнечный день, и ниибацца крут - встаньте на шпильки 45-го размера. Пройдите. Пробегите. Съели? Вот она, ваша голая лапа, уже третий шаг топает босиком. Голая, я сказала. А туфель почище дюпеля вклинился между плиток. И стоите вы, такие прекрасные, в короткой юбке в позе "раком", с вываливающимся наружу декольте, нарушая дорожную обстановку и доставая несчастный каблук. Что значит "ахтунг"? А вы оденьте, оденьте, прочувствуйте.
Я уж молчу про то, какое отвращение у женщин вызывает грязный и заплеванный вами асфальт. И, заметьте, я конечно же молчу про то, что по первому снежку изящная поступь превращается в танец "корова на льду", потому как плитка нереально скользит.
Всуньте мужчину в женскую беззащитную шкурку и только тогда давайте ему что-нибудь изобретать.

Например, женские сортиры. Кабинки шириной в унитаз плюс ершик. Длиной... О, длина кабинки может быть сколь угодной. И зависит она от длины канализационной трубы до унитаза. Но от того же унитаза до двери будет стойких тридцать сантиметров. Ну, максимум - тридцать пять. И ни сантиметром больше!
А женщина - она ведь жен-щи-на, понимаете? Особенно в шубе. С дамской сумочкой на пять кг и тремя пакетами, которые в дамскую сумочку не влезли. Ей бы руки освободить и душе развернуться - а она лоб о дверь бъет. И темечко о пакеты. Ей бы спиной к унитазу и простор увидеть перед собой, а там - шиш. И по бокам - шиш. Мужчина ведь как меряет? Вот-вот. Спиной к двери стал, достал-примерился. Хватает. Мужчины, не стройте туалеты по образу и подобию своему!
Зато в самом туалетном зале свободного места - что поле летное. Поди, из каких-то туманных стратегических соображений. Наверно, из тех же, из каких в мужских туалетах уборщики - только женщины. "Продолжайте, продолжайте, я не смотрю!" - и шваброчкой по полу между ног тыкает. И сразу, небось, та-ак расслабляешься.

В моем далеком школьном детстве туалетные кабинки были вообще без дверей. И я помню это вымученное счастье под требовательным взглядом десятков пар глаз ожидающих. Мужчины же всю жизнь живут с этими напряженными взглядами у писсуаров. И не иначе как, строя женские туалеты, они, сговорясь, решили: "Ладно, двери мы вам поставим. Но расслабиться... И не мечтайте!".

---

Девачковое.

Перед поездкой на море я пошла в парикмахерскую. Пока подбирали нужный цвет, мастер расчесывала волосы и давала рекомендации.
- Пересушены, - сказала между делом. - После соленой воды и солнца хуже будет. Желательно масло для увлажнения волос.
Я немного прочувствовала себя родом из Усть-Задрюпинска и на всякий случай спросила:
- Оливковое? Или подсолнечное сойдет?..
Но вышла от нее вся такая блестящая и ухоженная, что тормознула джип что решила заинтересоваться достижениями парикмахерского дела всерьез.

На второй день отдыха от красоты моей, конечно, и следа не осталось. Особенно после того как возле Адалар катерок, везущий наш банан, пошел на вираж и голова моя неожиданно встретилась с волной твердой, что с асфальтом.

Многа букв

И я даже тонула. Пять секунд. Потом Он меня спас. О, он был прекрасен и изящен, этот дутый желтый спасжилет. Зато тех пяти секунд, что я выныривала и хлебала медуз, хватило составить завещание. Отплевываясь и оглушенно тряся головой, я все пыталась понять, потянет ли моя черепная травма на мозговую и быстро ли я задушу водителя. Но он нас потом еще два раза ронял. Чтоб уж наверняка. Последний раз - метрах в ста от берега. С тремя остальными блондинками так к берегу и плыли - попой кверху. Жилет ей потонуть не дает. Но, в общем, вам это не интересно.

Вернулась я с морей, шкуркой слегка полиняла для порядка, поиграла в «я - питончег», да и вспомнила слова парикмахера. Зашла в супермаркет в Харькове и озадачено взглянула на стройные ряды разнообразных приблуд для волос. И вот тут-то почувствовала себя мужчиной. Во всяком случае, верхней частью туловища точно. Показалось, что даже ниже пояса что-то зачесалось. Бедные они, бедные, как же они в этих баночках ориентируются. Зуб даю, хватают первое встречное. С разнообразием шампуней и бальзамов у меня проблем не наблюдалось, но лаки, муссы, стайлинги и прочую фигню я как-то стороной обходила. А тут попробуй найти нужное тебе масло, если одних восков для волос двадцать восемь наименований!

Плюнула я на это дело, перебрав с сотню разных баночек. И отправилась через пару дней к одному чудо-мужчине в Краснодон. Ну и что, что четыреста пятьдесять километров пути? У меня география жизни сложная. А мужчина там очень даже хорош. Но не в плане - «мужчина», а в смысле - «продавец». В парфюмерии разбирается получше девиц гламурных, по косметике замечательный специалист, даст и совет и рекомендацию, и предложит взамен неудачной новинки что-то более стоящее. Духи по нотам разбирает, одновременно рассказывая историю ценовой политики аромата, и с двух попыток угадывает нужный запах.

- А масло у вас есть? – с некоторой опаской спросила я. Сейчас, думаю, посмотрит как на дурукакуюто и в лучшем случае Джонсонс-бэби на прилавок выставит.
- Вам какое? Брелиловское, для сухих кончиков волос?
Угу, думаю, дай кивну на всякий случай.
- Лореаль сейчас закончился, но я его реже привожу. У Брелил чистое масло, у Л’ореаль в составе крема.
И дал развернутый рассказ.

Чудо что за продавец. И масло для волос оказалось замечательной штукой. В результате - гладкие, блестящие волосы, без какого-либо жирного утяжеления, пахнущие особенным чудным ненавязчивым ароматом. Я бы влюбилась в Брелил только из-за запаха, не говоря уже об увлажняющем уходе за волосами после окраски.
Пока баночки в магазине перебирала, глаз еще на пяток средств по уходу упал. Главное теперь - не переманьячить

---

Подсмотренное

Вышли с мамой из лифта, а к нему тут же подбежал мужчина с тремя сумками и девушка с дочкой за руку. Заскочили-уехали, а дежурная долго еще выговаривала им вслед, то ли риторически, то ли пытаясь поддержку у нас найти:
- Ай, бесстыдница, ай, что делается!.. Нагрузила мужа сумками, сама идет с пустыми руками! Совсем совесть потеряли! Что ж это за женщины нынче пошли...

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра