Живи. Играй.
Право слово, этот мальчик столь забавен.
Стесняется своего роста и согнувшись входит в лифт. Так галантно пропускает меня вперед, что хочется говорить с ним о правилах этикета, но я прикусываю язык. Он говорит "четвертый", когда я уже жму его кнопку, и все четыре пролета тщетно пытается меня вспомнить. А мне так забавно его недоумение, что хочется опустить очи долу и скромничать: "Сереженька, ну, что же вы, совсем меня не помните?.." И наплести с три короба.
Но что вы, это не солидно. Ведь этот мальчик на две головы меня выше и без пяти минут чей-то жених. "Сергей Сергеич, как здоровьишко маменьки с папенькой? Передавайте им привет" - и книксен напоследок, чтобы парня взял столбняк. Я так люблю шалить, когда при мне конфузятся.
А он меня не помнит. Я для него великовозрастная дама, ведь юность столь категорична. Я старше его вполовину и этого достаточно, чтобы приблизиться к матронству. О, я помню, какими старыми кажутся люди после двадцати пяти, когда тебе всего шестнадцать. А мне забавно, я теперь по другую сторону баррикад. Сереженька, ну что же вы, стесняетесь?.. Постойте, не спешите. Хотите, расскажу вам, как светились лица ваших родителей, когда они вернулись из роддома и прогуливались во дворе с коляской? А через три года отец купил вам первый трехколесный велосипед. Помните - вашей радости не было предела, и вы дотемна смеялись и катались по двору? В шесть вы уже пытались подтягиваться с отцом на турникетах, а в девять ходили на тренировки и ездили на настоящем, взрослом велосипеде. Ваш отец был достойной парой матери - оба крепкие и высокие, но, похоже, вы обогнали даже их...
А в четырнадцать вы влюбились. Первая, красивая и трепетная любовь на ступеньках подъезда. Когда достаточно просто стоять, обнявшись, и не замечать сумерки, холод и прохожих. Расскажите теперь вы, что случилось с этой первой и волнительной?.. Да, вы правы, в шестнадцать на ступеньках уже так несолидно...
Вы никогда не задумывались, сколько может знать о вас случайный прохожий или почти не знакомый сосед в лифте?..